Евгений Богратионович ВАХТАНГОВ

Евгений Богратионович ВАХТАНГОВ

Родился в городе Владикавказе в русско-армянской купеческой семье. Его отец был крупным табачным фабрикантом и надеялся, что сын продолжит его дело.

Вахтангов Евгений Богратионович  

Гимназист, 1893

Вахтангов еще в гимназические годы увлекся театром и решил посвятить ему всю свою жизнь. Несмотря на запреты отца, Евгений в гимназические годы много и успешно выступал на любительских сценах Владикавказа.

Вахтангов Евгений Богратионович  

Москва, 1908

Окончив гимназию, поступил в Московский университет на физико-математическое отделение и сразу же влился в студенческий театральный кружок. На втором курсе Евгений  Вахтангов перешел на юридический факультет и в том же году дебютировал как режиссер, поставив студенческий спектакль «Педагоги» по пьесе О. Эрнста. Спектакль состоялся 12 января 1905 года и был дан в пользу нуждающихся.

Со своим отцом Вахтангов рассорился окончательно, когда женился на своей школьной подруге — Надежде Михайловне Бойцуровой. Вскоре у них родился сын Сережа.

Вахтангов Евгений Богратионович  

С сыном Сережей, 191

Отец был просто в ярости, он жалел, что дал сыну образование, и лишил его наследства.

В студенческие годы, часто приезжая из Москвы во Владикавказ, Вахтангов пытается и в родном городе организовать свой театр, он мечтает о том, чтобы здание фабрики отца было отдано под театр.

В 1904-1905 годах Вахтангов участвует в нелегальных сходках молодежи. В день декабрьского восстания 1905 года  строит баррикады в одном из московских переулков, участвует в создании санитарной помощи раненым.

Летом 1909 года Евгений Вахтангов руководит Владикавказским художественно-драматическим кружком и ставит в нем пьесы «Дядя Ваня» А. П. Чехова и «У врат царства» К. Гамсуна. Его отец  снова был в ярости, считая, что расклеиваемые по городу афиши спектаклей с фамилией Вахтангов позорят его и наносит моральный ущерб фабрике.

Вахтангов Евгений Богратионович  

Владикавказ, 1906

Лето 1910 года Вахтангов снова проводит во Владикавказе, вместе с женой и маленьким сыном Сережей. Евгений Богратионович ставит здесь оперетту местного автора М. Попова, которая шла с успехом во Владикавказе и Грозном.

Вахтангов оставил юридический факультет и поступил в Школу драмы А. Адашева в Москве, по окончании которой в 1911 году был принят в труппу Московского Художественного театра.

Е. Б. Вахтангов и К. С. Станиславский

Вскоре на молодого актера обратил внимание К. С. Станиславский. Он поручил Вахтангову вести практические занятия по своей методике актерского мастерства в Первой студии МХТ. Именно в этой студии дарование Евгения Вахтангова раскрылось в полной мере. А как актер он прославился в роли Фрезера в «Потопе» Бергера.

Е. Б. Вахтангов в роли Фрезера

На сцене студии Е.Б. Вахтангов создал несколько камерных спектаклей, в которых играл и как актер. В Первой студии Евгений Богратионович постоянно искал новые приемы изображения психологического состояния героя. Со временем Вахтангову стали казаться тесными жесткие рамки рекомендаций Станиславского. Он увлекся театральными идеями Всеволода Мейерхольда, но довольно скоро их отверг. У Евгения Вахтангова формируется свое понимание театра, довольно отличное от Станиславского, которое он сформулировал в одном коротком лозунге — «фантастический реализм». На основе этого «фантастического реализма» Вахтангов и построил теорию собственного театра.

Как и Станиславский, он считал, что главным в театральном спектакле является, естественно, актер. Но Вахтангов предлагал жестко отделить личность исполнителя от того образа, который он воплощает на сцене.

Вахтангов начал ставить спектакли по-своему. Декорации в них состояли из самых обычных бытовых предметов. На их основе, с помощью света и драпировок, художники создавали фантастические виды сказочных городов, как, например, это было сделано в последнем и самом любимом вахтанговском спектакле «Принцесса Турандот».

В костюмы актеров Вахтангов тоже предлагал внести изменения. Например, на современный костюм надевался необыкновенный театральный халат, расшитый и разукрашенный. Чтобы еще более подчеркнуть условность происходящего на сцене, актеры надевали костюмы прямо на глазах у публики, таким образом в считанные секунды перевоплощаясь из актера в персонаж пьесы. Впервые в истории театра возникла граница между персонажем и артистом. Сам Вахтангов, восторженно принявший революцию 1917 года, считал, что такая манера актерской игры вполне соответствует новому времени, ведь и революция резко отделяла новый мир от старого, уходящего.

После революции 1917 года Вахтангов пытался создать новый не элитарный, но «народный» театр. С утра до вечера он был на ногах — репетиции проходили в трех студиях: МХТ, еврейской студии «Габима» и в труппе Народного театра, уроки, подготовка спектакля к годовщине революции.

Вахтангов мечтал поставить «Каина» Байрона и Библию, но смерть помешала этим планам.

Всего за год до смерти он основал Третью студию МХТ, ставшую позднее Государственным театром имени Е. Б. Вахтангова.

В самом начале 1921 года репетиции Вахтангова в Третьей студии временно прекратились. Евгений Богратионович все свое время отдавал студии Габима, где завершал работу над «Гадибуком» (1922).

В 1921 году на сцене своей студии он ставит пьесу М. Метерлинка «Чудо Святого Антония» (вторая редакция).

Чудо святого Антония (1921)  

Е.Б. Вахтангов со своими учениками на репетиции спектакля.

 В этой постановке Вахтангов уже попытался реализовать свои новаторские идеи. Это было очень яркое зрелище, в котором и режиссер и актеры составили единый творческий ансамбль. В спектакле удалось донести до зрителя сложную символику пьесы и метафорическое мышление драматурга.

По сказке итальянского драматурга Карло Гоцци Вахтангов, уже незадолго до смерти, ставит «Принцессу Турандот».

Принцесса Турандот (1922)  

Сцена ареста.

 Этим спектаклем он открыл новое направление в театральной режиссуре. Используя персонажи-маски и приемы итальянской комедии дель арте, Вахтангов наполнил сказку современными проблемами и злободневными вопросами.

Все, что происходило в послереволюционной России, герои сказки тут же со сцены обсуждали по ходу действия. Однако современную проблематику Вахтангов предлагал преподносить не прямо, а в виде своеобразной игры — полемики, споров или диалогов героев друг с другом. Таким образом актеры не только произносили заученный текст пьесы, но давали характеристики, нередко весьма ироничные и злые, всем событиям, происходящим в стране.

В ночь с 23 на 24 февраля 1922 года состоялась последняя репетиция в жизни Вахтангова. Репетировал он в шубе, обмотав голову мокрым полотенцем. Вернувшись домой после репетиции, Вахтангов лег и более уже не вставал.

После первого репетиционного прогона «Принцессы Турандот» Константин Сергеевич Станиславский сказал своему гениальному ученику, уже не встававшему с постели, что тот может заснуть победителем.

29 мая жена Вахтангова Надежда Михайловна позвонила в Третью студию МХТ и сказала: «Приходите скорее!» Умер Евгений Богратионович, окруженный своими учениками. Перед самой смертью сознание вернулось к нему. Он сел, окинул учеников долгим взглядом и очень спокойно сказал: — Прощайте.

«Принцесса Турандот» стала последней работой Вахтангова.

Студенческая Драматическая студия, будущий Театр им. Вахтангова.

В конце 1913 года группа молодых московских студентов организовала Студенческую драматическую студию. Во всех высших учебных заведениях Москвы появилось объявление, приглашающее студентов и курсисток записываться в члены новой организации. В объявлении было указано, что «занятиями Студии будут руководить артисты Московского Художественного Театра», и что от каждого поступающего в Студию требуется: «а) серьезное идейное отношение к делу и б) полное подчинение дисциплине Студии».

Руководить Студией согласился Евгений Богратионович Вахтангов, тридцатилетний актер и режиссер Художественного театра, уже составивший себе репутацию лучшего педагога по «системе» Станиславского.

Поступавшие не подвергались пока никакому театральному испытанию. Они экзаменовались лишь со стороны своих «личных качеств». «Любительщине» была объявлена решительная война.

Вахтангов мечтал о своем театре, маленьком и уютном, где «Милые лица. Добрые глаза. Трепетные чувства. Все друг другу друзья. Нежно, осторожно подходим к душе каждого. Честные и любящие. Чувствующие святость. Ничего грубого. Ничего резкого».

Так создалась группа студенческой молодежи, если и не блещущая артистическими дарованиями, то, по крайней мере, состоящая из серьезных молодых людей, безусловно, культурных, любящих большое настоящее искусство.

Вахтангов любил самый процесс творческой работы, а не ее результат... Этому же он учил и своих учеников: «практический результат придет сам собой», — говорил Вахтангов, и его ученики целиком отдавались творческим радостям сегодняшней репетиции, сегодняшнего урока, сегодняшних исканий.

13 сентября 1920 года Студия Е.Б. Вахтангова была принята в семью Художественного театра под именем его Третьей студии. А 13 ноября 1921 года состоялась премьера спектакля «Чудо святого Антония» Метерлинка, поставленного Е.Б. Вахтанговым - этот день стал Днем рождения театра.

Уже в начале 1922 г. Москва бурно рукоплескала успеху спектакля «Принцесса Турандот» К. Гоцци, выдающегося явления театрального искусства ХХ столетия. Веселый, солнечный, праздничный спектакль, поставленный смертельно больным Вахтанговым в холодном и голодном 1922 году, утверждал жизнь, любовь, добро.

К.С. Станиславский высоко ценил творчество своего ученика. В обращении к составу «Принцессы Турандот» после окончания премьерного спектакля он сказал: «За двадцать три года существования Художественного театра таких побед было немного. Вы нашли то, что так долго искали многие театры». Спектакль «Принцесса Турандот» стал в известной степени школой актерского мастерства для всех поколений вахтанговских актеров.

«Нет праздника – нет спектакля», - говорил Вахтангов. Девиз, вынесенный в заголовок его знаменитой статьи «С художника спросится!», стал определяющим для всей творческой жизни Театра имени Евгения Вахтангова.

Евгений Вахтангов не создал системы, подобно К.С. Станиславскому, он и не мог ее создать, ибо система – это итог, завершение. Вахтангов, опираясь на систему Станиславского преподал начало, которое не имеет и не может

иметь завершения, ибо суть вахтанговского начала – это познание через человека-актера гармонии, где самое яркое явление – живой человек – творец.

Когда мы говорим о «вахтанговском» в искусстве, мы соприкасаемся с тайной, которую Вахтангов унес с собой, лишь чуть приоткрыв ее. Эту тайну будут бесконечно разгадывать, и поэтому Вахтангов всегда будет современен.

Принцесса Турандот (1922).

Спектакль Вахтангова “Принцесса Турандот” был впервые показан 27 февраля 1922 года в театральном здании, построенном посредине Арбата. С тех пор там находится Вахтанговский театр.

“Принцесса Турандот” возникла из так называемых “шуток театра”. Тех самых “лацци”, которые позволяли себе “дзанни” – слуги в итальянской комедии масок, сначала Бригелла, потом Арлекин, а потом все остальные. И шутки, и маски любил и использовал Гоцци, возрождал – в своих экспериментальных студийных работах в Петербурге – Мейерхольд, вслед за ним и пошел Вахтангов. Московский спектакль вели четыре маски (Тарталья - Борис Щукин, Труффальдино - Рубен Симонов, Бригелла - Освальд Глазунов, Панталоне - Иван Кудрявцев), четыре своеобразные итальянизированные конферансье, комментируя события, происходящие на сцене, комментируя события, происходящие вовне, соревнуясь в дерзких нелепостях и смешной абсурдности своих текстов.

 Это была речевая форма шуток театра, которыми играли актеры, которыми играл режиссер и которые создавали празднично приподнятую атмосферу спектакля. Без них не было бы “Турандот”, как и без фраков актеров-мужчин и женских вечерних туалетов, спроектированных и пошитых Надеждой Ламановой, лучшей московской модельершей-портнихой.

Но объяснять только этим легендарный, долговременный, международный успех “Принцессы Турандот” тоже нельзя. Потому что, во-первых, за милыми шутками возникал другой – высоко романтический строй театральной сказки, разгоряченные монологи принцессы Турандот

Цецилии Мансуровой

и принца Калафа

 Юрия Завадского переводили шутливую речевую интонацию масочного спектакля в другой, взволнованный и возвышенный, регистр, а присутствие на сцене четырех неумирающих масок, Труффальдино, Бригеллы, Панталоне и Тартальи, как бы удостоверяло бессмертие самого театрального искусства. И потому, во-вторых, что за праздничной атмосферою комедии скрывался серьезный и очень тревожный мотив: близость, но и осмеяние старости, близость, но и осмеяние смерти. Старость – это Альтоум, впавший в маразм император. А смерть – это казни, обыкновение китайской империи, куда направился бесстрашный принц Калаф, о казни которого говорят с первых же сцен и которую он сказочным – но лишь сказочным – образом избегает.

В 1922 году для людей искусства, принявших революцию, но наблюдавших и “мятежи и казни”, пушкинские слова, написанные в 1827 после декабрьского восстания, воцарения Николая I и казни декабристов, не были пустым звуком. Они тоже давали надежду. Они объясняли и праздничную “Турандот”.

Что же касается музыкального талисмана, оставленного в “Турандот” композитором Сизовым, то он попал в хорошие руки. Вахтанговский театр на долгие годы стал самым музыкальным драматическим театром Москвы, если не всей страны, если даже не всей Европы.

Что же такое эта неумирающая театральная идея, которой одарил своих учеников их уходящий вождь в последние месяцы своей совсем не долгой жизни?

И о чем напевал положенный в основу спектакля и исполненный на гребешках вальс – сочиненный Николаем Сизовым вальс-талисман, ставший музыкальной эмблемой Вахтанговского театра?

Может быть о том, что жизнь коротка, но прожить ее надо легко, не слишком страшась неминуемого последнего часа.

А может быть о том, что искусство театра возникло из праздника, а не из строгого обряда, как стало модным думать.

Эскиз декораций Игнатия Нивинского

«Принцесса Турандот» определила основные черты искусства театра: стремление сочетать правду чувств с острой зрелищной формой, внимание к средствам внешней выразительности — ритму, пластике, жесту. Именно эта постановка во многом определила импровизационный стиль театра.

В спектакле были заняты лучшие ученики Вахтангова: Ц. Л. Мансурова, Ю. А. Завадский, А. А. Орочко, О. Н. Басов, Б. Е. Захава, Б. В. Щукин, Р. Н. Симонов и другие.

Когда «Принцессу Турандот» показали перед труппой МХАТа, К. С. Станиславский восхитился:

«За 23 года существования Художественного театра таких достижений, как этот спектакль, было немного».

Спектакль «Принцесса Турандот» (1922)